Дмитрий Борисов: Если будем нарушать патентные права, превратимся в банановую республику

Миллиардер Александр Борисов основал компанию «Полисан» в 1990-е годы и с 2002 г. сам управлял бизнесом. Один из наиболее успешных проектов фармкомпании – разработка и вывод на рынок одного из первых российских иммуномодуляторов «Циклоферон».

В разгар пандемии, в декабре 2020 г. Борисов передал пост гендиректора своему сыну Дмитрию, который с 2011 г. работал в должности коммерческого директора. В конце сентября этого года «Полисан» запустил новую производственную линию вакцин «Спутник V» и «Спутник лайт» и планирует выпускать в Петербурге до сорока млн доз в год.

 – Дмитрий, когда в прививочные пункты поступит первая партия произведенной вами вакцины?

– Предположительно, в I квартале 2022 г. Уже запущена линия, сейчас документы находятся в Минздраве. Ожидаем, что до конца года выйдут регистрационные удостоверения, а потом начнется выпуск.

Это совместный проект с компанией «Биокад», соглашение о котором мы подписали с правительством города на Петербургском международном экономическом форуме в этом году. По нему «Полисан» модернизировал производство, установил оборудование холодовой цепи асептического розлива и создал условия хранения – низкие температуры до минус 30 градусов. «Биокад» производит вакцину, а мы ее разливаем, замораживаем и транспортируем в Москву, в Центр имени Н.Ф. Гамалеи, так как он является единственным держателем регистрационного удостоверения и распределителем вакцины по всей стране.

Производство и масштабирование вакцины – это первый шаг в рамках общего проекта, в котором предусмотрена также разработка и производство социально значимых лекарств. Компании взяли на себя обязательства совокупно инвестировать в производство 5,8 млрд руб. Инвестиции в увеличение мощностей «Полисана» составят более 1,5 млрд руб. Со стороны «Биокада» планируются инвестиции около 4,3 млрд руб. в разработку и выпуск оригинальных препаратов, включая иммунобиологические.

– Вакцина стала первым опытом работы в области биотехнологий, которыми компания никогда раньше не занималась. Есть ли дальнейшие планы по развитию в этой сфере?

– Мы работали в классической синтетической фармакологии, поскольку 80% всех разработок в мире – это до сих пор классическая фарма. Тем не менее, новые блокбастеры на рынке – это биопрепараты: моноклональные антитела (применяются при лечении тяжелых заболеваний, среди которых злокачественные новообразования, аутоиммунные, системные, заболевания сердечно-сосудистой системы, некоторые инфекции и др. – «Ведомости»), клеточная терапия (трансплантация клеток в больной организм. – «Ведомости»). Осознавая перспективы, с 2022 г. мы выделяем в общей стратегии развития компании «Полисан» направление развития биотехнологий.

– Будете разрабатывать собственные препараты для лечения COVID-19?

– Разработкой новых лекарств от COVID-19 мы не занимаемся. На сегодняшний день на наших мощностях производятся лекарственные препараты, которые применяются для лечения и профилактики коронавирусной инфекции: как наши собственные, так и препараты, производимые по совместным проектам.

Со следующего года мы начинаем производство препарата «Ксарелто» из рекомендаций Минздрава по лечению COVID-19. Это один из препаратов-антикоагулянтов, которые разжижают кровь и подавляют активацию тромбоцитов. Его назначают тем, кто болеет COVID-19 в средней и тяжелой форме. Это совместный проект с компанией Bayer. Мы  единственная площадка за пределами Германии, которая производит этот препарат. Планируемые объемы производства покроют потребности всего российского рынка.

Также совместно с Pfizer мы производим препарат «Яквинус» – он тоже находится в рекомендациях Минздрава по борьбе с COVID-19. У нас производится антибиотик «Моксифлоксацин», который применяется в стационарах при лечении больных COVID-19 различной степени тяжести.  

Наш лекарственный препарат, раствор для инфузий «Реамбирин», также активно применяется при реабилитации ковидных пациентов.

Сейчас все три фармацевтических производства «Полисана» работают практически круглосуточно. Также наш завод в Белгороде, который производит субстанции для лекарств, активно наращивает свои производственные мощности, чтобы отвечать потребностям рынка.

– Руководство компанией перешло к вам в самый разгар пандемии. С чем это связано?

– Это решение собственников. Каких-то предшествующих этому событий не было.

– В каких направлениях вы сейчас ведете новые разработки?

– Пандемия внесла серьезные коррективы в ход исследований, поскольку много стационаров было закрыто и там не проводились никакие исследовательские работы. В плане разработок мы потеряли как минимум год. Сейчас на активной стадии клинических исследований находятся два препарата: для лечения сосудистых заболеваний и гепатопротекции – болезни печени.

В следующем году мы планируем вывести на клинические исследования минимум три оригинальных препарата: еще один препарат для лечения болезней печени, обезболивающее и лекарство для лечения неврологических болезней, таких как  депрессивные  расстройства для амбулаторных пациентов.

– Ваш препарат «Циклоферон» стал первым отечественным иммуномодулятором, выведенным в России на массовый рынок. Продолжаете исследования в этом направлении?

– Один из наших препаратов в категории противовирусных иммунных в конце 2022 г. будет выходить на клинические исследования. О результатах смогу сказать, только когда его проверка будет окончена. Есть основания полагать, что это будет новое направление в области противовирусной терапии.  

– Государство как-то помогает с новыми разработками? Вы получаете гранты?

– Есть программы субсидирования по разработкам, но, к сожалению, там очень жесткие условия, на которые согласиться на ранних стадиях разработки препаратов – очень смелый шаг. Например, одна из программ Минпромторга заключается в том, что государство выделяет средства на клинические исследования, после которых препарат выпускается на рынок. Однако производитель обязуется в течение первых трех лет продать препарата на сумму, в 3 раза превышающую предоставленную субсидию. Если не достигаешь результата, то нужно вернуть деньги, и еще придется сверху заплатить около 30%.

Представьте, что мы придумали лекарство для лечения печени, его еще никто не знает – это не аналог существующих лекарств. Нужно презентовать его врачам на симпозиумах, конференциях, но это не гарантирует сразу достаточные объемы продаж. А чтобы оказаться в госзакупках, нужно попасть в список ЖНВЛП, клинических рекомендаций, в клинические протоколы. И на это надо не три года, а гораздо больше.   

«Полисан» участвовал в программах компенсации части затрат по инвестпроектам. В 2019 г. мы открыли новый научный центр, тогда нас признали стратегическим инвестором Петербурга, а в пандемию – еще и системообразующим предприятием. По фармакологии таких в городе всего пять.

Мы по всем показателями, в частности по сумме инвестиций, попадаем под федеральную программу Минпромторга о компенсации процентной части по кредитам. Также мы активно работаем с Фондом развития промышленности (ФРП), который дает возможность, например, взять оборудование в первый год под 1% годовых. Это мотивирует дальше инвестировать, поскольку на рынке сейчас ставка 10%, а, судя по инфляции, в январе может достичь и 12%.

– Стоимость препаратов, которые входят в список жизненно необходимых и важнейших лекарств (ЖНВЛП), регулируется государством. Отдельные препараты не из списка в 2021 г. подорожали сразу на 50%. Например, «Арбидол». Какие факторы сейчас влияют на стоимость лекарств?

– Основная причина – это инфляция. Только по официальным данным она приближается к 9%, а по оценкам экспертов – пробьет 15%. В нашей отрасли инфляция даже больше. Мы проводили аналитику по IV кварталу, когда обычно заключаются договоры на следующий год и поставщики устанавливают цены. Я могу сказать, что подорожание составило от 5% до 25%. Нет ни одной позиции, которая бы не подорожала.

Власти обещали, что будут повышать цены на препараты из списка ЖНЛВП на размер инфляции. Однако этот механизм работает несовершенно. Даже если официально инфляция достигнет 10%, больше чем на 5% нам не дадут поднять цены на препараты из списка ЖНВЛП, вне зависимости от внешних факторов.

Поэтому, конечно, на номенклатуру не из списка ЖНВЛП цены будут подниматься очень сильно, потому что производители будут искать, как компенсировать потери.

– В России разрешили принудительное лицензирование лекарств, то есть в экстренных случаях можно использовать чужое изобретение без права патентообладателя. Вы планируете получить принудительные лицензии на производство чужих запатентованных лекарств?

– У нас есть своя наука, и планов брать чье-то принудительным путем у нас нет. Хотя некоторые компании на этом строят целую стратегию бизнеса. Это их выбор, все по закону.

Но я отношусь к этому негативно. Защита интеллектуальной собственности – это драйвер для инвестирования. Если будем нарушать патентные права, будь то международные или российские, мы превратимся в банановую республику: будем производить столетние дженерики, ведь все остальное, а тем более что-то новое, разрабатывать и выпускать будет невыгодно, потому что необходимо вложить десятки миллионов долларов в разработку, а потом придут другие компании и затребуют принудительную лицензию.

Да, существует мировой опыт принудительного лицензирования, например, в Китае. Но также есть примеры, когда в случае необходимости регуляторы вызывали компанию-производителя и просто договаривались о поставках в Минздрав.

Такова политика государства. Кто-то пользуется принятыми законами о принудительном лицензировании, в то время как другие добросовестно занимаются собственными научными разработками.

– Вы не выпускаете дженерики?

– Очень эпизодически. У нас в портфеле есть дженерики, но это более факультативная история. Если на дженериках строить бизнес, то нужно составлять портфель более чем из ста позиций, делать не очень дорогое производство, чтобы играть на разнице себестоимости с соседом, который производит то же самое.  

– Минпромторг предложил ввести механизм «второй лишний» на госзакупках ряда стратегически важных лекарств, который предполагает отклонение заявок зарубежных производителей при наличии отечественных. Ваше отношение к инициативе и как это скажется на «Полисане»?

– Главное, какой будет правоприменительная практика. С точки зрения заграничных производителей – что третий лишний, что второй – это ограничение рынка. С точки зрения российских игроков – это развитие. Но развитие, направленное на производство  дженериков.

На «Полисане» инициатива скажется, потому что это у нас третий по величине завод фармсубстанций в России, а основным условием «второго лишнего» является производство лекарств полностью из российской субстанции. В свете этого со стороны властей уже ощущается повышенная заинтересованность в нашем предприятии.  

Ошибка, на мой взгляд, заключается в том, что закон в лоб назвали «второй лишний», в то время как его просто надо грамотно объяснить, и тогда все могут выиграть. Иностранцы могут локализовать на российских предприятиях свое производство. А российские производители начнут оптимизировать логистику и поставки, начнут развиваться и выполнять показатели программы «Фарма – 2030» по наращиванию локальных препаратов.

– Как пандемия COVID-19 повлияла на ваши финансовые показатели?

– Выручка за 2020 г. выросла на 30%. В этом году было сильное падение выручки в I квартале, потому что в IV квартале 2020 г. были большие закупки, и остатки перешли на начало этого года. Но в целом финансовые показатели, я думаю, окажутся на уровне прошлого года.

На экспорте пандемия сказалась положительно. Компания экспортирует в страны СНГ, Юго-Восточной Азии, в страны Латинской Америки. В 2020 г. около 12–14% объема производства компании шло на экспорт. 

Но, например, во Вьетнаме продажи упали на 30%. Товародвижение было слабое, поскольку там из-за COVID-19 не осуществлялось плановой госпитализации.

– Какие планы на 2022 год?

– Умеренный органический рост. Будем корректировать стратегию развития исходя из запросов фармацевтики. Если продолжится пандемия, то ставка «Полисана» будет сделана на производство препаратов для лечения COVID-19 и выпуск вакцины. Если волна пойдет на спад, то упор будет на другие лекарственные средства, поскольку начнется плановая госпитализация и операции, которых сейчас из-за закрытых на ковид больниц гораздо меньше, чем в обычное время.