Райан Оттер: Современный цифровой звук суперточный, но мне нужен другой – живой и настоящий

Музыку Райана Оттера российский зритель традиционно связывает с кинематографом: композитор известен по саундтрекам к фильмам и сериалам «Метод», «Троцкий», «Аванпост», «Фарца», «Шерлок в России». Новый проект Оттера – аудиокнига «Время легенд», аудиоверсия одноименного бестселлера Сергея Чунаева и Антона Верещагина, возрождающая незаслуженно забытые традиции аудиоспектаклей. Главного персонажа, мудрого странствующего архивариуса лидэвика Понти, озвучил Сергей Бурунов, голос которого, по словам Райана Оттера, прекрасно заменил ему звучание оркестра.

– Вы написали музыку к аудиокниге «Время легенд», выступив в новом для себя амплуа: впервые взаимодействовали со сказкой. Как вы себя ощущаете в мире чудес?

– Прекрасно! Мне впервые довелось писать музыку для сказок, где много удивительных существ. И с профессиональной, и с эмоциональной точек зрения сочетание киномузыки и аудиокниги очень захватывает. Это невероятное удовольствие – видеть, как текст оживает, становится многомерным, превращаясь в живую историю. У меня еще нет детей, но, погрузившись в эту фактуру, мне, откровенно говоря, захотелось их иметь. Очень хочется делиться такими сказками с ребенком – волшебными, добрыми, теплыми, настоящими, которые простым и понятным языком рассказывают детям о самых важных и иногда очень сложных вещах.

– Кто из персонажей вам больше всего интересен?

– Ближе всех мне историк, архивариус Понти. Он мудрый, настроен по-доброму и философски, многое повидал, а уж удивительных историй за полторы тысячи лет у него для нас несчетное количество.

– Чем отличается работа над аудиокнигой от сочинения киномузыки?

– Когда я работаю над фильмом, у меня всегда есть картинка, монтаж, сцены – все то, на что я могу опираться, что мне подсказывает, в каком направлении двигаться, как корректно транслировать или отобразить те или иные эмоции. Здесь этих ориентиров нет, но есть прекрасный голос Сергея Бурунова. Это же человек-оркестр! Когда я его слушаю, в голове сами собой возникают картины и естественным образом приходит понимание, что нужно сделать. Я с большим удовольствием работаю, это уже не первая наша совместная аудиокнига.

– Какой киножанр вам ближе – детектив, байопик, психологическая драма?

– Моей стихией изначально были психологические драмы и триллеры, истории, которые постоянно держат зрителя в напряжении. Мне легче всего удавалось встроиться именно в такие сюжеты. Но со временем мне посчастливилось поучаствовать в картинах самых разных жанров, и сейчас мне легче сказать, чего я еще не пробовал: разве что романтические мелодрамы остаются пока неизведанной территорией. Недавно я впервые написал музыку к приключенческому фильму «Либерея: охотники за сокровищами», сюжет там построен вокруг охоты за историческим артефактом – библиотекой Ивана Грозного. Это совершенно потрясающие ощущения – драйв, размах, адреналин! При этом это добрый, хороший фильм, без криминала, трупов и разборок.

– Позвольте заглянуть на творческую кухню кинокомпозитора: вы пишете музыку к фильму, опираясь на кадры, или исходите из некоего общего видения сюжета, которое разделяете с режиссером?

– На самом деле одно другого не исключает, скорее, это параллельные процессы. Некоторые режиссеры сначала дают почитать сценарий, интересуются моими идеями, восприятием сюжета, и это хорошая точка для того, чтобы начать диалог. Но, по моему опыту, правильнее всерьез начинать работу уже после того, как появился отснятый материал и сделан хотя бы предварительный монтаж. Дело в том, что монтаж всегда делается в определенном темпоритме, и если мне его не задают, то моя задача состоит в том, чтобы так или иначе считать его. Монтаж бывает бодрый или размеренный, медитативный, тягучий или динамичный, и он многое подсказывает композитору.

– А вы сами в каком темпе живете?

– Всегда есть некий темп, в котором постоянно не хватает времени, когда тебе мало 24 часов в сутках, когда нужно очень много успеть. И всегда есть свой особый темп погружения в каждую картину. Он никогда не повторяется, и чтобы его поймать, уловить, нужно отключиться от внешнего мира полностью на какое-то время, проникнувшись тем, что происходит на экране. Я даже телефон иногда перевожу в авиарежим в такие моменты – чтобы никакого телеграма, новостей, переписок и так далее. Я закрываюсь в своеобразном ментальном бункере и начинаю общаться с картиной наедине.

– А если в музыкальных терминах – то от анданте до фортиссимо?

– В общем, да!

– Вы написали музыку к сериалу «Фандорин. Азазель», который только что вышел на экраны. Каким получился Фандорин Бориса Акунина – Нурбека Эгена – Райана Оттера?

– Кинематографический наш Фандорин, конечно, будет отличаться от литературного. У нас звучат тема империи, детективные мотивы. Главный герой постоянно попадает в передряги, из которых, конечно, успешно выбирается. Главное, что он – живой человек и пока еще не очень опытный сыщик. Мы не рисуем образ закаленного и матерого копа, наш Фандорин – еще новичок в своем деле, но очень талантливый, цепкий и подающий большие надежды.

– «Фандорин» для вас не первый кинематографический детектив. Был еще «Шерлок в России». Этого героя любят и режиссеры, и композиторы – трудно ли было абстрагироваться от галереи кино-Шерлоков?

– Да, отключиться от Шерлоков, особенно учитывая, что есть просто блестящие титульные примеры, было непросто. Я попытался представить себе, что Шерлок отправился в Россию – в командировку в Петербург, где его задержали дела. И дальше было уже легче воспринимать его в контексте заданных обстоятельств. Мой любимый Шерлок Холмс, кстати, – Роберт Дауни-младший из детективного боевика Гая Ричи с музыкой Ханса Циммера, а вовсе не всеобщий кумир Бенедикт Камбербэтч.

– У вас когда-нибудь возникало желание написать альтернативный саундтрек к какому-то известному фильму просто ради эксперимента или удовольствия?

– Талантливые картины, как правило, представляют собой единое целое с музыкой, поэтому такого искушения у меня не возникало. Но такого рода эксперименты очень интересны, они раскрывают невероятный потенциал музыки. Если я когда-нибудь возьмусь вести композиторские курсы, то у меня непременно будут занятия, где к одному и тому же визуальному ряду я буду прикладывать совершенно разные музыкальные фрагменты. На восприятие картинки аудиоряд влияет очень сильно, он способен кардинально изменить реакцию человека.

– Насколько кинокомпозитор является самостоятельной фигурой?

– Идеи композитора, его видение, конечно, влияют на результат. И музыка – одна из главных составляющих картины. Но надо четко понимать, что капитан на корабле может быть только один, и в случае с фильмом это, конечно, режиссер.

– Почему вы выбрали именно киномузыку?

– Киномузыку я люблю за эмоции. За правду жизни, за искренность. На экране ты эту эмоцию видишь – и музыка должна совпасть, срезонировать с ней. Если синергии не произойдет, то все рассыпется, но если композитор попал в точку, то получится магия. Есть, конечно, режиссеры, которым хочется, чтобы музыка была всегда самостоятельным героем в каждом кадре, своего рода наблюдателем, но это все-таки исключение.

– Вы коллекционируете винтажные гитары – как возникло это увлечение?

– Есть совершенно замечательный гитарист Дмитрий Тюзе, у которого есть отличный винтажный телекастер 1968 года выпуска. На нем мы сделали весь сериал «Фарца», во время работы над которым, кстати, и познакомились – и сразу сошлись. Он потрясающий гитарист, абсолютно все может сыграть. Я так заряжался от него, что и сам начал осваивать гитару – просто ради того, чтобы показывать ему мои идеи, которые он потом сможет вывести на орбиту. Мы начали интересоваться тем, как раньше записывались музыкальные группы, и хотя фактически записали тогда весь проект на одной гитаре, нам захотелось услышать разный звук. Как и, скажем, у деревянных духовых инструментов в симфоническом оркестре – флейты, гобоя, кларнета, фагота, – у разных гитар есть свой звук, тон и тембр.

Сейчас у меня десять гитар, некоторые из них пока не звучат, а только вдохновляют, но в подготовке к каждому фильму они участвуют. Я верю в винтажные инструменты и методы обработки. Современный цифровой звук суперточный, он не имеет погрешностей, но свой компьютерный синтезатор я тем не менее выбросил: это выхолощенный, стерильный, искусственный звук, а мне нужен другой – живой, одушевленный, настоящий.

«Как потратить.Санкт-Петербург» № 63, февраль–март 2023 г.