Сергей Богданов: «Успехи университета не всем понравились»

Приказом министра просвещения Сергея Кравцова 2 августа был освобожден от должности ректор Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена (РГПУ) Сергей Богданов – 1 августа истек срок действия его пятилетнего трудового договора. И. о. ректора назначен проректор Василий Рабош, на следующий день он отправил в отставку девять из 10 проректоров вуза. Богданов считает, что это может подорвать развитие вуза, от которого зависит «будущее России».

– Отставка была для вас неожиданной?

– Для меня было неожиданностью, что со мной так и не обсудили отставку. Этого я не понимаю до сих пор.

– Вы просили объяснений у министра просвещения Кравцова?

– Я в феврале написал письмо министру, напомнил, что у меня заканчивается трудовой договор. В июне у нас состоялся единственный разговор, где Сергей Сергеевич сказал, что собирается объявить выборы ректора в октябре или ноябре и что не возражает против моего участия.

– И. о. ректора Василий Рабош отстранил девять проректоров из вашей команды. Это вы чем объясняете?

– Он отстранил от обязанностей проректоров без объяснения причин. Василий Рабош ссылается на некие указания сверху, обосновывая отстранение проректоров. Есть опасения, что подобные действия затронут и руководителей структурных подразделений вуза, – это молодые, креативные люди, многие из них пришли из СПбГУ. Всего из большого университета пришло около 200 человек.

Я не верю, что Рабош это делает по распоряжению Кравцова. Я хорошо знаю Кравцова, он успешный министр, и я просто не верю в постановку такой задачи – разрушить все, что было сделано почти за пять лет.

– Рабош – это временный руководитель РГПУ?

– Василий Рабош до моего прихода уже работал чуть больше шести месяцев и. о. ректора РГПУ. Потом я сохранил его в качестве проректора по учебной работе, затем перевел на должность заместителя ректора. Я не собираюсь его оценивать как управленца, потому что это будет не совсем корректно по отношению к министру Кравцову. Кравцов его назначил и. о., и я не считаю себя вправе оценивать перспективы Рабоша.

– Как отставка проректоров отразится на университете?

– Такого рода вещи просто опасны для вуза, который участвует в программе «Приоритет-2030», участвует в создании технопарка, выполняет геополитическую задачу, работая в Узбекистане. И вообще сейчас прием абитуриентов идет, подготовка к учебному году. РГПУ – старейший, важнейший педагогический вуз, фактически он создает будущее России.

- Зачем могла понадобиться отставка проректоров?

– Это вносит изменения в ситуацию с выборами ректора, создает неравные условия, потому что снятые проректоры входили в ученый совет по должности. Теперь их автоматически выводят из ученого совета, будет уже другой состав.

У кого-то возникают ненужные подозрения, что с выборами будут тянуть, чтобы провести чистки. Рабош хочет организовать комплексную проверку деятельности университета. А у нас еще плановая проверка Рособрнадзора в сентябре.

– Вы боитесь проверок?

– Нет, если проверка будет хоть чуть-чуть объективная, я спокоен за результаты.

– В 2016 г. вы перешли из СПбГУ в РГПУ. Через полгода на сайте СПбГУ появились сообщения о нарушениях, которые вы допустили, работая проректором университета, и аттестационная комиссия министерства образования не сразу согласовала вашу кандидатуру для участия в выборах ректора университета им. Герцена. И сейчас в вузовских кругах говорят, что в вашей отставке заинтересован ректор СПбГУ Николай Кропачев.

– Я 44 года прожил в большом университете. Из них 28 лет очень тесно работал с Николаем Кропачевым. В октябре 2016 г. я впервые поменял основное место работы – и из проректоров СПбГУ стал и. о. ректора Университета им. Герцена. Расстались мы с Кропачевым очень мирно. И до начала кампании по выборам ректора РГПУ наши отношения были партнерскими. Но когда были объявлены выборы, Николай Михайлович предъявил ко мне большой спектр претензий. Он как член аттестационной комиссии министерства написал огромную справку относительно моих, с его точки зрения, прегрешений и нарушений в самых разных сферах деятельности как проректора. Эти материалы были отправлены на проверку в правоохранительные органы, они самым тщательным образом все проверили, но ничего не нашли. Никакого коррупционного скандала, связанного с моим уходом из СПбГУ, не было.

Напомню, что по заявлениям СПбГУ возбуждались уголовные дела по поводу декана факультета журналистики Марины Шишкиной и декана медицинского факультета Сергея Петрова. Эти дела ничем не закончились, но кадровые решения были приняты.

– То есть заинтересованность руководства СПбГУ в вашей отставке, о чем говорят в вузовской среде, может иметь место?

– С Николаем Михайловичем у нас были разные отношения за 28 лет работы. Его мотивы могут быть разными. Тут я ничего утверждать не могу. Он сложный человек, и, думаю, элемент личностного отношения ко мне у него тоже присутствует. Есть факт, что около 200 человек перешли из СПбГУ в Герцена. Думаю, это может раздражать. Могу предположить, что успехи нашего университета тоже не всем нравятся. Не буду говорить о других личностных моментах.

– Вы шесть лет работали проректором вместе с Кропачевым и поддерживали все его реформы?

– Кропачев много хорошего сделал для университета. Я многому у него научился, надеюсь, что и он у меня. Я всегда помогал ему, но пытался еще сохранить и то, что не вполне вписывалось в реформы. Николай Михайлович талантливый руководитель. У него есть слабые стороны, но я об этом говорить не хочу.

– Говорят, вы очень богатый человек – и стали им еще во времена, когда работали в СПбГУ.

– Мою зарплату всегда определяло мое руководство. В СПбГУ все выплаты проректорам зависели от ректора Кропачева. Он последнее время относился ко мне очень внимательно и критично и следил за тем, чтобы у меня большого заработка в СПбГУ не было, так что я не выбивался. У меня, слава богу, всегда были дополнительные источники. Например, я достаточно много получал за издание моих учебников и книг, в написании которых принимал участие. Информация о моих заработках совершенно открыто висит на сайте, все указано в декларации. Можете посмотреть, какое имущество у Николая Михайловича, сравнить его с моим имуществом и других ректоров – посмотрим, какой у вас будет вывод.

В Герценовском университете мой оклад был на 21–23 месте. Среди проректоров – на 12-м месте, до тех пор, пока я, увольняясь из университета, не получил расчет за неиспользованный отпуск – 2 с чем-то млн руб. В СПбГУ за неиспользованные отпуска мне выплатили 5 млн. Последний раз я получил премию от министерства в декабре 2020 г. – 700 000 руб. Если посмотреть мои заработки – максимум был в 2017 г., после чего их объем из года в год снижался.

– Пять лет назад СМИ писали о возможности объединения университета им. Герцена и СПбГУ. Такая вероятность была? Или есть?

– В 2016 г. мне задавали этот вопрос – тогда были версии, что я человек Кропачева. Но я никогда не был ни человеком Людмилы Вербицкой, ни Кропачева. Я тогда говорил, что объединение вузов не в интересах Николая Михайловича, ему нет необходимости брать на себя ответственность за огромный коллектив. Хотя я слышал от коллег, что Николай Михайлович обсуждал с ними возможность объединения некоторых вузов.

– Что это за вузы?

– Мне бы не хотелось об этом говорить, но можете поверить, что это так. Но я не верю, что это основание для того, чтобы сменить команду в РГПУ. Конечно, любое объединение ресурсов всегда эффективно, и у нас есть чем воспользоваться. Но говорить о том, что это главная идея, что из-за этого все в РГПУ и происходит, неправильно.

– Сколько недвижимости у РГПУ?

– Университет имени Герцена находится в уникальном месте. У нас на семи гектарах в самом центре города 69 сооружений. Когда я пришел, у нас было 4000 кв. м под непрофильной арендой – рестораны, какие-то непонятные медицинские центры, причем в самых лакомых местах с выходом на Казанскую площадь. Убрать их иногда было непросто. Сейчас университет сдает в аренду чуть больше 400 кв. м. Но у нас есть еще вопрос, который предстоит решить, – это старый хвост по проекту открыть в самом центре университетского комплекса гостиницу.

– Этот проект может быть возрожден?

– Я не предполагаю такого, потому что я думаю о лучшем. До того как мы занялись этой проблемой, уже произошло отчуждение из федеральной собственности значительного земельного участка, сейчас ряд зданий стоят на земле, которая находится в арене у частного пользователя. Эту проблему еще надо решать вне зависимости от того, кто будет ректором.

– Вы считаете, что за пять лет сделали РГПУ эффективнее? По каким показателям это можно оценить?

– Мы сейчас третий вуз в городе по количеству студентов. Впереди нас только СПбГУ и Политех. РГПУ – огромное учебное заведение. В этом году университет вошел в институциональный рейтинг QS World University Rankings, заняв наивысшую среди российских педагогических вузов позицию и 36–42 позицию среди российских университетов. Наш университет занял 37 позицию в рейтинге российских вузов рейтингового агентства RAEX «Эксперт РА» этого года, войдя в топ-40 лучших вузов страны.

– Вы доверяете этим рейтингам?

– Я очень спокойно отношусь к рейтингам. Они несовершенны, но то, что мы показали такой результат, свидетельствует, что вуз стал другим. Это не главное, но это показатель, на который никто не должен закрывать глаза.

– Какой бюджет у университета?

– В 2016 г. общий объем поступивших средств у нас составлял 2,4 млрд руб., к 2020 г. он достиг 4 млрд. В частности, более чем на 90% увеличился объем поступлений университета от платных форм обучения и ощутимо выросли показатели доходов от реализации научной деятельности вуза – большее чем на 60%.

Сейчас, в частности благодаря министру Кравцову, в рамках программы создания образовательных технопарков мы получили максимально возможную сумму – 185 млн до конца года. Эти деньги выделяются под те результаты, которых мы уже достигли.

– Как вы оцениваете нынешний уровень высшего образования в России?

– Я очень надеюсь на программу «Приоритет-2030». В рамках этой программы может быть осуществлен качественный скачок. Так что я сдержанный оптимист.

– Вы будете участвовать в выборах ректора Герценовского университета?

– Да. Надеюсь, объявление выборов надолго не задержится.

– Что будете делать, если не станете ректором?

– Буду еще раз благодарить Господа за то, что удалось отработать в университете эти пяти лет.