НКО в Петербурге прекращают работу после получения статуса иноагента

Из 13 петербургских некоммерческих организаций, внесенных Минюстом в список НКО, выполняющих функции иностранного агента, три ликвидированы, еще три прекратили работу.

Директор петербургского Фонда свободы информации Дарья Сухих говорит, что организация прекратила работу сразу после получения статуса иноагента в 2015 г. Однако фонд до сих пор не ликвидирован, поскольку подал в ЕСЧП жалобу на решение Минюста и она еще нерассмотрена, объясняет она. В том же году часть коллектива фонда основала неформальное объединение юристов «Команда 29». 18 июля 2021 г. его руководитель адвокат Иван Павлов объявил о закрытии «Команды 29».

«Мы закрываемся», – говорит Мария Яковлева, директор благотворительного фонда «Свеча», признанного иноагентом в декабре прошлого года. Ее организация оказывала помощь ВИЧ-положительным пациентам. В акте проверки Минюста (копия есть у «Ведомостей») сказано, что одной из причин признания «Свечи» иноагентом стали посты на странице Яковлевой в Facebook, которые имели «политический характер».

26 августа в Калининском районном суде Петербурга прошло судебное заседание, на котором «Свечу» должны были оштрафовать на 300 000 руб. за то, что фонд самостоятельно не признал себя иноагентом, говорит Яковлева, однако дело отложили из-за процессуальных ошибок Минюста. По ее словам, штраф платить не из чего, новых проектов у фонда нет – последний завершен в марте 2020 г. С отрицательным балансом организацию не закроют, это значит, что будет следующий суд и новый штраф, поясняет Яковлева: «А третий штраф грозит уголовной статьей». Яковлева говорит, что с марта прошлого года не получает зарплату в фонде, но ходит в суды, сдает отчеты в Минюст и проводит ежегодные аудиты.

Адвокат Динар Идрисов говорит, что у НКО, признанных иностранными агентами, три проблемы: сокращение контактов, уменьшение финансирования и штрафы. По его словам, организация, признанная иноагентом, сразу получает штраф на сумму от 100 000 до 400 000 руб., за то что сама не включила себя в реестр иноагентов. Если штраф не уплатить за 60 дней, то поступит новый, в 2 раза больше, поясняет Идрисов: «В итоге НКО может получить штрафов на 1,2 млн руб., когда еще никаких новых нарушений не допущено».

Некоммерческое партнерство «Институт региональной прессы» прекратило работу сразу после включения в список иноагентов в 2014 г., рассказывает его учредитель и директор Анна Шароградская. В том же году было учреждено ООО «Институт региональной прессы», оно работает и сейчас. НП Шароградская не закрыла «из принципа» и подала иск в ЕСПЧ о признании незаконным решение Минюста. Шароградская отмечает, что в НП она осталась единственным сотрудником, денег на счету организации нет (по данным «Контур.Фокуса», в 2020 г. выручка у НП «Институт региональной прессы» – 0 руб., чистый убыток – 98 000 руб.), но она должна каждый квартал отправлять отчеты на 70 страницах о том, что у НП нет финансового оборота. По словам Шароградской, на проведение аудита она тратит из собственных средств 30 000 руб. в год. «Это неприятно», – говорит она. Шароградская отмечает, что из-за полученного НП статуса иноагента и с коммерческой компанией с тем же названием не хотят сотрудничать власти, а правоохранительные органы приходят с проверками.

Директор АНО «Центр независимых социологических исследований» Виктор Воронков говорит, что его организация уже шесть лет работает в статусе иностранного агента. Из явных проблем наличия этого статуса он отмечает отсутствие контактов с властями и бизнесом, так как у первых есть «внутренние инструкции», а вторые опасаются стать иноагентами из-за сотрудничества с организацией из списка Минюста. Воронков говорит, что до получения статуса иноагента в 2015 г. иностранные гранты составляли 60–70% финансирования АНО, теперь их доля выросла до 90%. По данным «Контур.Фокуса», в 2020 г. баланс АНО составил 65,2 млн руб., чистая прибыль – 1,4 млн руб.

«Со статусом иноагента можно жить», – говорит Денис Камалягин, главный редактор газеты «Псковская губерния», который как физическое лицо включен в список СМИ, исполняющих функции иностранного агента. По его словам, работать журналистом с таким статусом сложно, как бы ни отрицала это Мария Захарова. Главные проблемы иноагента – потеря времени из-за постоянных вызовов в суд, маркировка всех постов в соцсетях сообщениями о статусе иноагента и ежеквартальные отчеты о доходах и расходах, объясняет Камалягин. Две недели назад Роскомнадзор запретил Камалягину регистрировать новые СМИ, Камалягин будет оспаривать это решение в суде.

По словам Камалягина, представители власти отказываются давать комментарии газете «Псковская губерния» (была внесена в список иностранных агентов в 2016 г., исключена их него через две недели, сейчас в списках Минюста ее нет). «Последние пять лет власти в принципе с нами не разговаривают, но мы бомбим их запросами», – говорит он. Камалягин добавляет, что из-за статуса иноагента начал активнее сотрудничать с другими СМИ – иностранными агентами и принимать финансовую поддержку из-за рубежа, потому что «власти дали нам зеленый свет получать иностранные деньги. Мне теперь терять нечего».

Идрисов считает, что юридически статус иностранного агента может получить любое НКО, так как он распространяется на организации, которые получают иностранное финансирование через российские компании. Камалягин говорит, что иноагентом можно признать и Russia Today, но делать этого никто не будет, проблема закона об иноагентах в том, что его можно трактовать как угодно, в отличие от Уголовного кодекса, где «убийство трактуется как убийство». Воронков считает, что статус иноагентам присваивается по принципу «ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать».

В российском реестре НКО иноагентов 76 организаций. По словам Идрисова, три четверти закрылись после получения статуса иностранного агента.